Мы живем в уникальное для Церкви время. У нас есть все для «спасения». Храмы, монастыри, духовная литература, катехизаторские курсы и воскресные школы. Сегодня мы можем получить совет и даже исповедоваться священнику, не выходя из дома. Батюшки дают наставления в инстаграм и ведут видеоблоги. В магазинах и ресторанах можно найти любые необычные продукты, с которыми даже строгий пост пройдет вкусно и легко. Так почему же мы до сих пор не святые? Наше благочестие едва ли превзойдет праведность древних христиан, у которых было одно Евангелие на общину. Давайте разбираться вместе с архимандритом Саввой (Мажуко). Одна из глав его книги «Любовь и пустота» так и называется «Почему мы не святые».

Любопытное противоречие наблюдается в современной церковной жизни: с одной стороны, история не знает более благоприятных условий для существования Церкви, чем наше время, — впервые Церковь свободна от обязательств перед государством, что особенно уникально именно для Русской Церкви, никогда не знавшей такой независимости; мы теперь не должны обслуживать идеологию, «поддерживать курс» или служить империи — Церковь свободна быть сама собой, заниматься своим прямым делом.

Возможности, открытые для воцерковления, просто необозримы: каждая семья, даже каждый человек может иметь свое Евангелие, доступ к духовной литературе, причем даже на языке оригинала; лекции, диски, интернет, возрожденные монастыри и церкви, богословские вузы. Когда-то в египетских обителях на всю братию, число которой иногда превышало сотни человек, была одна-единственная Библия, хранившаяся в храме, но пустыни нищих монахов сияли красотой святости и благодатных даров. Вот в этом и парадокс: при обилии книг, богословов и пастырей, при богатстве церквей мы — нищие, духовно пустые и слабые, и народ вовсе не ломится в церкви, а тот, что заполняет храмы, к сожалению, в большинстве своем невежествен и не ищет духовного труда, удовлетворяя лишь свои личные естественно-религиозные потребности.

Однако читая апостольские тексты, весьма удивляешься тому, что первое поколение христиан дерзновенно именовало Церковь обществом святых. Слово «христианин» всего три раза встречается в Новом Завете, и это обстоятельство побудило многих библеистов считать, что сами христиане именовали себя иначе: гораздо чаще как самоназвание упоминаются три нарицания: «ученики», «братья» и «святые», то есть общество христиан есть общество учеников и святых, которые настолько свои друг другу, что живут как братья.

Почти все послания апостола Павла адресованы святым: «возлюбленным святым» Римской Церкви, «призванным святым» Коринфа, святым, находящимся в Ефесе, Филиппах, Колоссах. Писались эти тексты для святых, а читаем их мы — христиане XXI века, общество учеников, собрание святых братьев. Эта мысль способна не только озадачить, но и испугать: какие же мы святые — поддерживаем, конечно, и всё признаем, но святые — вон они, на иконах.

Святой Павел и другие писатели апостольского века передали нам святость церковной жизни как единственно возможную норму, ориентир и мерило церковности человека. Значит, что-то с нами не так? Значит, как-то мы неправильно живем в Церкви? И кого тогда считать церковным человеком?

Какой образ возникает у нас, когда мы произносим фразу «воцерковленный человек»? Он правильно одевается, православно говорит, слушает радио «Радонеж», выписывает православные газеты, смотрит православные фильмы, каждый месяц причащается, ходит в паломничество и знает всех батюшек. Можно перечислить множество моментов, но их количество не перерастет в качество церковной жизни, это будет набор черт, ничем не связанных. Что дает им жизнь и связывает воедино, что оправдывает юродство современного христианина? То, что собственно и составляет жизнь Церкви — Евхаристия.

«Природа самой Церкви — евхаристична, — писал о. Киприан (Керн), — Церковь есть Тело Христово. Евхаристия есть также Тело Христово. Поэтому без Евхаристии нет церковности, нет и не может быть оцерковления жизни». Там, где нет осознания этой простой истины, не может быть и речи о воцерковлении. Но что чаще всего говорят о Евхаристии? Это элемент ежемесячного очищения от грехов или защита от темных сил, это главный момент личного духовного роста.

Но в том-то и дело, что Евхаристия — это, прежде всего, никак не личное дело. Это дело христианской общины, евхаристичной по своей сути. В Церкви я не сам по себе, я ношу имя «брат» или «сестра», а это имена-отношения: я не просто брат, я брат кому-то, и это не метафора, а исповедание органического, даже единокровного родства причащающихся от единой Крови, и потому единство христиан у Чаши есть вершина церковной жизни и ее цель, но всей жизни не исчерпывает. Евхаристия должна продолжаться и вне стен церкви, потому что мы братья и сестры навсегда и везде, скорби и радости моих братьев и сестер, единокровных мне во Христе, — мои скорби и радости, а потому доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере (Гал. 6: 10). И именно в этом жизнь Церкви. Не во внешних только каких-то моментах, безусловно важных, но в вере, действующей любовью (Гал. 5: 6).

Такой воцерковленности и следует искать. Беда многих из нас в том, что в Церкви «мы числимся, но не живем», как писал в свое время замечательный русский философ Ю.Ф. Самарин, а это значит, что проблема воцерковления есть проблема жизни общины.

Если общины нет или в жизни ее неверно расставлены акценты — как человеку приобщиться к жизни этой общины? Такова объективная сторона проблемы воцерковления. Разрешить этот вопрос непросто, необходимо не только время, но и воля пастыря и церковного народа к разрешению этой ситуации. Наконец, есть и субъективная сторона, о которой говорят гораздо чаще. В ней мы можем выделить два момента: универсальный и современный. О первом лучше всего сказано в притче о сеятеле: лишь одна четвертая семян упала на плодородную почву, три четверти — при дороге, на камне и в тернии — погибли. Почему гибнут семена, Спаситель также разъяснил: слово похищает лукавый, губит непостоянство и более всего забота века сего и обольщение богатства (Мф.13: 22). Это универсальный закон, закон на все времена и эпохи. А что же наше время?

Невиданное падение общественной нравственности, обилие соблазнов, расколотость и одиночество современного человека — действительно серьезные препятствия не просто к воцерковлению, но и к шагу, предваряющему его, обретению веры во Христа, потому что, как говорит преподобный Исаак Сирин, «душа видит истину Божию по силе жития», а насколько «бессильно» и рассеянно наше житие, писать грустно, хотя, с другой стороны, смиренное осознание этой своей бессильности часто и приводит людей к Богу, ведь тайны открываются смиренным (Сир. 3: 19), а смирение есть единственное условие воспитания подлинной братской любви.

Современному человеку мешает приобщиться к Церкви отсутствие любви: во-первых, в своем собственном сердце, во-вторых, в церковной общине, и оба эти момента тесно взаимосвязаны. И мир, и Церковь страдают от недостатка любви. Нас с головой накрывает бессердечие и равнодушие, мы научились прикрывать свой эгоизм и себялюбие духовными упражнениями, но теплее не становится ни сердцу, ни миру. Пустыня внутри нас, пустыня вокруг нас, «где полчища слепцов сошлись в борьбе своей» (М. Арнольд).

Писать об этом и горько и грустно, и сколько бы ни писалось, диагноз нашей не-церковной жизни лучше всего поставили старцы: они ясно видели болезнь и в кратких и точных словах описали ее суть: «Спросил некто старца: почему имеющиеся ныне между монахами подвижники не получают благодатных даров подобно древним? Старец отвечал: потому что тогда была любовь, и каждый подымал ближнего своего вверх; ныне любовь охладела, и каждый влечет ближнего своего вниз. По этой причине мы не удостаиваемся получить благодати» (из «Отечника» святителя Игнатия (Брянчанинова). Обществом святых нас делает взаимная любовь, и только ее отсутствие остужает церковную жизнь, вне которой невозможно и наше личное преуспеяние.

Отрывок из книги «Любовь и пустота» подготовила: Екатерина Капранова @katya.kapranova

Автор книги: архимандрит Савва (Мажуко)

Друзья, если вам понравилась статья, поддержите, пожалуйста, наш миссионерский проект! Мы будем рады репостам и финансовой помощи. Пожертвование можно отправить по номеру карты:
4276 5500 8597 5608
Мария Григорьевна О.