Агрессия Японии в

Северо-Восточном Китае

студент 3 курса отделения международных отношений факультета

Введение................................................................
...3

1. Подготовка Японии к агрессии.......................................5

2. Агрессия Японии и Лига Наций......................................8

3. Отношения Японии с СССР............................................

Заключение..............................................................
.............

Введение

Ещё с начала двадцатого столетия Маньчжурия представляла собой одну из приоритетных сфер интересов японского империализма. После русско-японской войны 1904-1905 гг. Здесь началась активная экономическая экспансия японского капитала, осуществляемая, в основном, путём концессий, прямых капиталовложений и таможенных барьеров.

Таким образом уже в 1918 году японские компании имели на ЮМЖД и в зоне отчуждения 647 дочерних предприятий, контор, филиалов и отделений банков, общая сумма капиталов которых по приблизительным оценкам составляла более
2,1 млн. иен. Две трети из них функционировали полностью на японском капитале, доля же в остальных, за редким исключением, составляла более 50
%. Общий объём капиталовложений, по некоторым данным, составлял около 30 млн. иен, что равнялось 70% всех японских капиталовложений в Китае. Нужно отметить меньшую активность японского капитала в Северной Маньчжурии, где в этот же период находилось всего 62 японских кампании. Это объясняется в первую очередь нестабильной военно-политической обстановкой в данном районе, которая не гарантировала сохранности капитала.

Уже во время интервенции на Дальнем Востоке 1918-1920 гг. японское командование активно использовало людские и материальные ресурсы Южной
Маньчжурии. Ресурсы предоставлялись концерном ЮМЖД, располагавшим здесь предприятиями обрабатывающей промышленности, запасами продовольствия и рабочей силой. Это создавало Японии большие преимущества перед США и способствовало в проведении интервенции.

Постепенно зависимость Маньчжурии от японского капитала росла, и, вместе с тем, росла потребность японской промышленности в маньчжурском рынке сбыта и в маньчжурских сырьевых ресурсах. В высшей степени эта потребность проявила себя во время мирового экономического кризиса. Для
Японии, 30% промышленой продукции которой экспортировалось, стал жизненно необходим захват новых рынков сбыта. Предоставить их Японии могла только
Маньчжурия, и в 20-30-е годы Манчжурия стала основным направлением японской внешней политики.

До 1924-1925 гг. Япония беспрепятственно расширяла свои концессионные права в Маньчжурии. Но с 1925 г. китайское правительство при поддержке США начало предпринимать попытки противодействия Японии.

Японская пропаганда снова, как и перед русско-японской войной призвала на помощь историков. Но если тогда они доказывали, что Маньчжурия является неотъемлимой частью Китая, то теперь они утверждали обратное: Маньчжурия -- ни исторически, ни этнографически не имеет ничего общего с Китайской империей, и только Япония имеет право владеть этой землёй.

Именно в духе таких утверждений был написан небезызвестный меморандум
Танака, министра иностранных дел Японии 1927-1929 гг. и лидера партии
Сэйюкай. Этот меморандум был одобрен кабинетом министров и представлен императору летом 1927 г. Он представлял собой программу не только региональной, но и мировой экспансии Японии. Это было документальное оформление паназиатской идеологии японского империализма. В своем меморандуме Танака доказывал недопустимость для Японии национального объединения и независимости Китая. “Мы должны страшится того дня, когда
Китай объединится и его промышленность начнёт процветать”. Отсюда вытекала
“программа действий” японского империализма по разделу Китая и превращению
Маньчжурии в японскую колонию и японский форпост на материке.

“Для того чтобы завоевать подлинные права в Маньчжурии и Монголии, -- гласил меморандум, -- мы должны использовать эту область как базу и проникнуть в остальной Китай под предлогом развития нашей торговли.
Вооруженные обеспечеными уже правами, мы захватим в свои руки ресурсы всей страны. Имея в своих руках все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию
Индии, архипелага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы”. Причём эти планы оформлялись как призывы к освобождению азиатского континента от европейского влияния, от “низшей европейской рассы”. “Азия для азиатов” и
“Япония во главе Азии” -- таковы были основные идеи этого меморандума и многих других “научных” и “литературных трудов”. В условиях экономического кризиса, который в Японии протекал особо тяжело, эти идеи становились все более привлекательными и заманчивыми для высших слоёв японского общества.

В условиях мирового экономического кризиса произвести захват Маньчжурии не представлял для Японии больших, так как великие державы были больше заняты своими внутренними проблемами. Тем более мировое сообщество было охвачено в то время стремлением к разоружению. Политики предпочитали собираться на различные миротворческие конференции, которые, однако, чаще носили показательный, а не практический характер. Все же, с целью оправдания предстоящего захвата японская пропаганда приложила все усилия, чтобы доказать миру, что Япония должна занять Маньчжурию, как плацдарм для обороны цивилизации от большевизма. В то же время Япония усилиено готовилась к тому, чтобы молниеносно захватить Манчжурию, поставить мировое сообщество перед свершившимся фактом.

В ночь с 18 на 19 сентября 1931 г. Японские войска заняли Мукден и ряд других городов Южной Маньчжурии. Поводом послужил инсценированный самими же японцами диверсионный акт – взрыв рельсов на ЮМЖД. Китайские войска практически не оказывали сопротивления, и в течении 12 часов вся Южная
Маньчжурия была захвачена, после чего японские войска приступили к расширению окупации в сторону Северной Маньчжурии.

В тот самый день, когда началась японская агрессия в Маньчжурии, в
Совете Лиги наций приступал к исполнению своих обязанностей в качестве члена Совета представитель Китая доктор Альфред Ши. Он сразу же официально обратился к Лиге наций, требуя немедленного вмешательства для прекращения агрессии против Китайской республики. Но Совет Лиги наций по просьбе Японии отложил обсуждение вопроса. И только 30 сентября Совет Лиги по настоянию китайского делегата все же рассмотрел вопрос о японской агрессии. Однако кроме обращения к обеим сторонам, в котором Совет просил обе стороны ускорить нормализацию своих отношений, он не предпринял никаких практических шагов для разрешения конфликта и сдерживания агрессора. Расчёт японского империализма оправдался и Великие державы не предприняли никаких активных действий в знак протеста. Совет отложил дальнейшее рассмотрение вопроса на 14 октября 1931 г.

Тем временем в Маньчжурию продолжали прибывать транспорты с японскими войсками. Одновременно японский представитель в Лиге наций не переставал заверять, что Япония не желает никаких территориальных приобритений и эвакуация войск уже началась.

24 октября Совет Лиги принял резолюцию, в которой предложил Японии в трехнедельный срок вывести свои войска из Маньчжурии. Но по Статуту Лиги наций этот документ не имел никакой юридической силы, так как он был принят не единогласно – Япония проголосовала против.

Двумя днями позже, 26 октября, японское правительство опубликовало декларацию, которая заключала в себе основные принципы японской политики в
Маньчжурии. Декларация провозглашала “взаимный отказ от агрессивной политики”; “уничтожение всякого организованного движения, нарушающего свооду торговли и возбуждающего межнациональную ненависть”; “обеспечение охраны во всей Маньчжурии прав японских граждан” и “уважение договорных прав Японии”. Китайское правительство заявило, что готово во всем пойти навстречу Японии, если та отзовет свои войска. Но было очевидно, что подобные декларации публиковались лишь с целью предотвращения возможных протестов западных стран. Тем временем военная окупация Маньчжурии продолжалась.

Действия Японии находили поддержку английского национального правительства, пришедшего к власти в августе 1931 г. в условиях серьёзного внутриполитического кризиса. Оно держалось в вопросе о японской агрессии не только пассивно, но и явно благожелательно. Незадолго до начала захвата
Манчжурии Япония завязала с Англией переговоры о фактическом разделе Китая на сферы влияния. Усиление Японии в Китае означало бы ослабление в этом регионе США, что было на руку Англии. Увереная на лондонских переговорах в полном нейтралитете Англии, Япония смело начала осуществлять свои планы.

Иной была позиция США, интересы которых были напрямую затронуты японской агрессией. 5 ноября 1931 г. американское правительство отправило
Японии резкую ноту, в которой высказывался протест против любых переговоров между Японией и Китаем до прекращения военной оккупации.
Одновременно американская дипломатия добивалась в Лондоне и Париже общего дипломатического выступления против Японии, однако все её усилия оказались тщетными.

На очередной сессии Лиги наций, открывшейся в Париже, 16 ноября, Англия выдвинула предложения по урегулированию конфликта. Эти предложения сводились к тому, чтобы Китай, не претендуя ни на какие предварительные гарантии, вступил в непосредственные переговоры с Японией и обязался уважать договорные права Японии в Манчжурии. Япония же уведёт свои войска тогда, когда сочтёт себя вполне удовлетворённой. Здесь видна уже прямая поддержка Японии Англией, однако против этих предложений снова выступили
США.

Для ознакомления с положением на месте, Совет Лиги наций, по предложению Японии, решил создать комиссию, вошедшую в историю как комиссия
Литтона,. Расследование этой комиссии не принесло никаких практических результатов, что ещё раз подтвердило недееспособность Лиги наций, как миротворческой организации.

Между тем, японские войска, продолжая занимать Северную Манчжурию, начали сосредотачиваться на границе СССР. Японскому командованию попала в руки информация о том, что Советский Союз помогает Китаю оружием, военной техникой и инструкторами. 28 октября 1931 г. японское правительство обратилось к советскому правительству с нотой протеста против этой помощи, расценивая её как вмешательство СССР в конфликт на стороне Китая. Передавая эту ноту, японский посол в Москве заверил, что действиями японских войск в
Манчжурии не будет нанесено никого ущерба интересам СССР. Народный комиссар иностранных дел Литвинов отверг этот протест и заявил о том, что Советский
Союз строго придерживается политики невмешательства, хотя настоящая позиция
СССР была как всегда предельно ясна.

Помощь СССР Китаю продолжалась и, в ответ, в середине ноября японские войска перерезали КВЖД. Когда японский посол был приглашён в Наркоминдел для разъяснений, он заявил, что японское правительство “принимает все возможные меры к тому, чтобы избежать нанесения ущерба интересам КВЖД”. В то же время он ясно дал понять, что японское правительство ждёт от
Советского Союза официального заявления о его нейтралитете, напомнив о нейтралитете Японии во время русско-китайского конфликта 1929 г. В ответном заявлении Наркоминдела высказывалась обеспокоенность значительным расширением района военных операций и вновь заявлялось политикой невмешательства. Японская сторона в скором времени передала заверения в том, что японские войска после наведения порядка в районе уйдут на юг. В то же время японское правительство начало ещё более активную антисоветскую пропаганду, поощряя мобилизацию в Манчжурии новых антисоветских вооружённых отрядов.

Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Первой страной, вставшей на путь насильственного пересмотра версальско-вашингтонской системы, была Япония.

Японские правящие круги на протяжении многих лет вынашивали обширные захватнические планы и активно готовились к их осуществлению. Эти планы с предельной откровенностью были изложены в нашумевшем «меморандуме Танака», поданном японскому императору в 1927 г. Автор этого меморандума, занимавший тогда пост японского премьер-министра, требовал захвата Северо-Восточного Китая (Маньчжурии) и Монголии, войны с Советским Союзом и захвата советского Дальнего Востока и Сибири, установления японского господства над всем Китаем, а затем над Юго-Восточной Азией и Индией.

Первый шаг к осуществлению этой программы япон­ские империалисты сделали в 1931-1932 гг., захватив Северо-Восточный Китай.

К осени 1931 г. сложилась благоприятная для Японии обстановка как в Китае, так и на международной арене.

В 1930-1931 гг. Чан Кайши предпринял три по­хода против китайской Красной Армии и революционных баз в Гуандуне, Хунани, Цзянси и некоторых других провинциях. Все эти походы были отбиты Красной Армией. Однако Чан Кайши не отказывался от мысли уничтожить революционные базы и готовился к новому, четвертому походу.

Международная обстановка 1930-1931 гг. характеризовалась обострением отношений между СССР и капиталистическими странами. В этих условиях можно было рассчитывать на то, что западные державы не окажут противодействия японской агрессии в Северном Китае, явно нацеленной против СССР.

18 сентября 1931 г. японские войска, расположен­ные в зоне Южно-Маньчжурской железной дороги, приступили к оккупации Северо-Восточного Китая. В качестве предлога для этой оккупации японские власти использовали лживое сообщение, будто китайцы произвели взрыв на Южно-Маньчжурской дороге.

Китайские правящие круги не оказали японским за­хватчикам никакого сопротивления. В феврале 1932 г. японские войска завершили оккупацию всего Северо-Вос­тока Китая. 1 марта 1932 г. японские власти офици­ально объявили о создании на захваченной территории нового «государства», так называемого Маньчжоу-Го. Во главе этого марионеточного «государства» был постав­лен свергнутый в 1912 г. последний китайский импе­ратор Пу И.

Японские империалисты превратили Северо-Восток Китая в плацдарм для захвата других территорий Китая и для подготовки нападения на Советский Союз. На Дальнем Востоке был создан первый очаг новой мировой войны.

Несмотря на то, что захват части территории Китая Японией был вопиющим нарушением Вашингтонских соглашений 1922 г. и непосредственно затрагивал эко­номические и политические интересы США и Англии в этой стране, западные державы не оказали никакого про­тиводействия японской агрессии. Расчет на то, что Япония «уничтожит коммунизм» в Китае и, главное, начнет войну с Советским Союзом, перевесил у правящих кру­гов США и Англии все другие соображения. Лига на­ций, устав которой гарантировал ее членам территори­альную неприкосновенность, также не приняла никаких мер в защиту Китая.

В октябре 1931 г. Совет Лиги наций рассмотрел жалобу китайского правительства на агрессию Японии. Большинство членов Совета поддержало резолюцию, обязывавшую Японию в трехнедельный срок вывести свои войска из Китая. Япония голосовала против этой резолюции и тем сорвала принятие решения по обсуждаемому вопросу (поскольку решения Совета Лиги наций могли приниматься только единогласно).

В декабре 1931 г. Совет Лиги наций назначил комиссию под председательством англичанина Литтона для обследования японо-китайского конфликта на месте и предоставления рекомендаций Лиге наций.

В январе 1932 г. государственный секретарь США Стимсон направил правительствам Японии и Китая ноту, в которой заявил о непризнании правительством США положения, созданного односторонними действиями Японии. «Доктрина Стимсона» не предусматривала никаких эффективных мер в защиту территориальной неприкосновенности Китая.

Фактически как Лига наций, так и правительство США устранились от оказания какой-либо помощи Китаю и тем самым развязали японской военщине руки для дальнейших актов агрессии.

Обсуждение японо-китайского конфликта в Лиге наций стало началом пресловутой «политики невмешательства».

Япония предприняла в январе 1932 г. попытку захватить Шанхай. Однако японская военщина встретила решительный отпор со стороны рабочих Шанхая и частей 19-й гоминьдановской армии, которые, вопреки приказу Чан Кайши, вступили в вооруженную борьбу с захватчиками. Два месяца рабочие Шанхая и части 19-й армии обороняли город. В конце концов Япония была вынуждена увести свои войска из Шанхая.

В октябре 1932 г. комиссия Литтона представила Лиге наций свой доклад. Выводы и рекомендации этого доклада являлись весьма двусмысленными. Комиссия Лит­тона рекомендовала восстановить суверенитет Китая над Северо-Востоком, но в то же время признавала наличие у Японии особых прав и интересов в этой части Китая. В конце февраля 1933 г. ассамблея Лиги наций утвердила доклад комиссии Литтона.

Несмотря на то, что эта резолюция фактически признавала господство Японии на Северо-Востоке Китая, она вызвала бурное возмущение японской военщины. 27 марта 1933 г. Япония вышла из Лиги наций. Одновременно она приступила к оккупации ряда провинций Северного Китая.

Захватнические действия Японии в Китае и выход Японии из Лиги наций означали начало крушения версальско-вашингтонской системы послевоенного устройства капиталистического мира.

Агрессивные действия Японии и политика непротивления им со стороны западных держав ободрили все силы реванша и войны в Европе и прежде всего в Германии.

Захват Японией Северо-Восточного Китая обострил советско-японские отношения. Маньчжурские марионеточные власти и японская военщина приступили к организации новых провокаций на КВЖД и вдоль советских дальневосточных рубежей. Советское правительство, стремясь к укреплению мира на Дальнем Востоке, обратилось в конце 1931 г. к Японии с предложением заключить пакт о ненападении. Однако Япония отклонила это предложение.

Советский Союз не признал захвата Японией Северо-Востока Китая. В декабре 1932 г. были восстановлены дипломатические отношения между СССР и Китаем, разорванные в 1929 г. по вине гоминьдановского правительства.

Иіпржение японских империалистов в Китай не вызвало какого- >ж1м> серьезного противодействия со стороны западных держав, ноги японская агрессия ставила под угрозу их интересы на Дальнем Востоке. Рассчитывая направить японскую агрессию против Советского Союза и надеясь договориться с японской военщиной и\ счет Китая, США и Англия заняли позицию «невмешательстим?«. Единственной страной, оказавшей Китаю бескорыстную помпі ці) и заключившей с ним в августе 1937 г. договор о ненападении, был Советский Союз. На Брюссельской конференции в ноябре 1"М7 г. предложения СССР об оказании коллективной помощи Китаю и предложение Китая о применении экономических санкции против Японии не были приняты странами-участницами, и прежде всего Англией и США. Позиция «невмешательства» них стран на деле была не чем иным, как поощрением, попусти- trtiucTBOM агрессору, выступившему против мира и безопасности ни родов Дальнего Востока.

у В мае-июне 1938 г. милитаристские круги Японии развернули шумную пропагандистскую кампанию по поводу так называемых рных территорий советского Приморья, граничащего с Мань- >у-го. В конце июля, выполняя заранее утвержденный прави- |.ством план, японские войска, вооруженные танками, артилле- м и авиацией, вторглись на советскую территорию в районе 1>и Хасан, захватили сопки Безымянную и Заозерную с целью ипейшего продвижения к Владивостоку. В июле-августе К г. реакционная пресса США, Англии и других стран поме- ы подробные комментарии к событиям у озера Хасан, тон и со- t« 1>жание этих статей были откровенной демонстрацией все той *е политики поощрения. Однако планы японской военщины рухнули - в августе советские войска разгромили противника и полночью очистили советскую территорию. Позиция западных держи к воодушевляла японских милитаристов на дальнейшее расширение агрессии на Дальнем Востоке. Именно так был воспринят и истолкован японской военщиной предательский сговор Англии и Франции в Мюнхене с гитлеровской Германией и фашистской Итнлией (сентябрь 1938 г.). К тому же за несколько месяцев перед этим в апреле 1938 г. Англия предоставила Японии свиде- reuitCTBO все того же курса, своеобразное проявление дальневос- гочной «мюнхенской политики». В период самых активных военных операций японских войск в Китае правительство Чемберлена передало Японии таможни на оккупированной территории Китая, рмнее находившиеся под контролем Англии. Терпя значительный

ущерб от развития японских военных действий в Китае, Англия тем не менее осуществила этим актом определенное финансирование агрессора, кроме того, она оказывала ему постоянную помощь в вывозе угля из Северного Китая, предоставляла торговый флот для переброски военных грузов из Японии в Китай и обратно.

Еще большее значение для Японии имела позиция американских монополий, не только проявлявших благожелательное отношение к ее политике, но и оказывавших ей постоянную помощь. В общей сумме американского экспорта в Японию стратегические материалы (металлический лом, нефть, бензин и пр.) составляли более половины (на 1939 г. - 71%). Американские банки предоставляли кредиты крупнейшим японским монополиям (только в 1938

г. нескольким компаниям был предоставлен кредит на сумму 125 млн. долл.). Однако эти тесные связи не исключали естественного при межимпериалистических противоречиях обострения отношений. Денонсирование правительством США в июне 1939 г. японо-американского торгового договора (не прекратившее и в дальнейшем снабжения Японии важнейшими военными материалами) было подтверждением этого факта. Политика поощрения, фактическая поддержка со стороны Англии и США содействовала ускорению наступления японских войск в южных провинциях Китая. В октябре 1938 г. японская военщина захватила Кантон и Ханькоу.

Вооруженные провокации японских милитаристов - необъявленная война против СССР и МНР

Планы японских правящих кругов на быстрый захват и покорение Китая очень скоро обнаружили серьезные просчеты.

К началу 1939 г. стало ясно, что японская военщина недооценила способность Китая к длительному сопротивлению, его колоссальных просторов, огромных людских и естественных ресурсов, не учла того важнейщего фактора, что в полуколониальном Китае существовала в то время такая мощная сила, как КПК и руководимая ею Народно-освободительная армия, способная поднять на героическую борьбу многомиллионные массы трудящихся Китая. Поддержка справедливой борьбы китайского народа против агрессора миролюбивыми силами мира также свидетельствовала о том, что правящие круги Японии ввергли свою страну в изнурительную, затяжную, кровопролитную войну. Крупные потери японских войск, понесенные вследствие ударов китайской Народно- освободительной армии и широкого партизанского движения, рост антивоенных настроений в самой Японии вызвали очередной правительственный кризис, приведший к смене кабинета. Прави- и им гио возглавил барон Хиранума, представлявший милитарист- I ми* круги правящего лагеря, не только не сделавший вывод н і позорного урока хасанских событий, но и продолжавший линию на провоцирование столкновений на границах, не ослабляя нВнезапное нападение японских войск 11 мая 1939 г. на пограничные части МНР в районе реки Халхин-Гол предполагало иг только захват монгольской территории, но и вторжение в Уссурийскую, Хабаровскую и Амурскую области с целью отре- «йть советский Дальний Восток от СССР. Советским Союзом были предприняты меры по оказанию помощи МНР и организации отпора японским захватчикам. Военные действия японских войск (икило 38 тыс. солдат) при поддержке крупных сил авиации, артиллерии и танков продолжались свыше четырех месяцев.

августа объединенные силы Красной Армии и Монгольской народно-революционной армии перешли в решительное наступление, осуществили операцию по окружению и полному разгрому и но неких войск, ставшую прообразом грандиозных операций, осуществленных в ходе Великой Отечественной войны. Разгром японских милитаристов на Халхин-Голе имел далеко идущие исторические последствия. Была сохранена независимость МНР и обеспечена возможность ее развития по социалистиче- скому пути. Крах японской интервенции получил огромный резонанс в борющемся Китае, вдохновляя китайскую Народно-осво- бодительную армию, весь трудовой Китай, вселяя надежду и уверенность в их окончательную победу над японскими захватчиками. Сокрушительный разгром японских войск на реке Халхин-Гол означал провал десятилетнего внешнеполитического курса, направленного на развязывание войны с СССР. В разгар событий на Халхин-Голе, 23 августа 1939 г., был подписан советско-гер- манский пакт о ненападении, что послужило еще одним ударом по расчетам японских политиков на немедленное вступление гитлеровской Германии в совместную с Японией войну с СССР. Все это явилось причиной отставки кабинета Хиранума в конце августа 1939 г.

Том 1

Подготовка и развязывание войны империалистическими державами

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СССР И КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ МИР НАКАНУНЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Глава первая. ДВА ОЧАГА МИРОВОЙ ВОИНЫ

2. Японская агрессия в Китае

С началом эпохи империализма разгорелась борьба великих держав за господство на Тихом океане. Взаимная борьба США и Японии накопила «бездну горючего материала» 1), готового вспыхнуть в любой момент и превратить этот район в арену кровопролитной войны. В. И. Ленин отмечал, что в этой части мира назревает «столкновение Америки и Японии , - ибо из-за Тихого океана и обладания его побережьями уже многие десятилетия идет упорнейшая борьба между Японией и Америкой, и вся дипломатическая, экономическая, торговая история, касающаяся Тихого океана и его побережий, вся она полна совершенно определенных указаний на то, как это столкновение растет и делает войну между Америкой и Японией неизбежной...» 2).
В годы первой мировой войны японские монополисты добились неограниченного хозяйничанья в Китае. Но после войны США и другие державы на Вашингтонской конференции вынудили Японию отказаться от значительной части ее приобретений, в Китае. Японский империализм, считавший себя к тому же обделенным при разделе бывших германских колоний, затаил мечту о реванше. Однако осуществить это стремление было не так-то просто из-за ограниченности военно-экономических ресурсов страны и ее зависимости от ввоза металлов, нефти и другого стратегического сырья. Значительная часть необходимого сырья шла в Японию из США, и прекращение этих поступлений поставило бы ее экономику в затруднительное положение.
Японские империалисты с тревогой наблюдали за ростом американского влияния в Китае, которое особенно усилилось после прихода к власти в 1927 г. реакционного буржуазно-помещичьего блока во главе с Чан Кайши . Американский капитал в больших количествах начал экспортироваться в эту страну. Банки США «стали расти в Китае, как молодые побеги бамбука после весенних ливней» 3). Коммерческие капиталовложения США в Китае в 1930 г. выросли по сравнению с 1914 г. в 3,7 раза, а правительственные займы - почти в 6 раз 4).
Конечно, японские монополии продолжали участвовать в грабеже Китая вместе с другими империалистическими державами, но принцип «открытых дверей» и «равных возможностей», положенный в основу решений Вашингтонской конференции по китайскому вопросу, ставил США в более выгодное положение, что объяснялось экономическим и финансовым преимуществом американских монополий. Будучи не в состоянии справиться с более мощными иностранными монополиями в борьбе за экономическое преобладание в Китае, Япония встала на путь вооруженной агрессии с целью присоединения к себе новых территорий 5).
Агрессивная программа японского империализма наиболее полно была сформулирована одним из видных представителей японской военщины генералом Танака. 25 июля 1927 г. он представил императору Японии меморандум , в котором говорилось, что для захвата Китая Япония должна «сначала завоевать Маньчжурию и Монголию. Для того чтобы завоевать мир, мы должны сначала завоевать Китай. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные малоазиатские страны, Индия, а также страны Южных морей будут нас бояться и капитулируют перед нами. Мир тогда поймет, что Восточная Азия наша, и не осмелится оспаривать наши права... Овладев всеми ресурсами Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, стран Южных морей, а затем к завоеванию Малой Азии, Центральной Азии и, наконец, Европы.
Японский империализм стремился к установлению своего полного и неограниченного господства над Маньчжурией 6), этим обширным рынком сбыта товаров, богатейшим источником сырья, в частности полезных ископаемых, и чрезвычайно прибыльным местом приложения капиталов. Японские империалисты намеревались превратить Маньчжурию в плацдарм для захвата остального Китая, а также советского Дальнего Востока и Сибири. Агрессия против СССР была составной частью плана генерала Танака. «В программу нашего национального развития,- говорилось в меморандуме , - входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить мечи с Россией...» 7). Меморандум Танака встретил одобрение японских монополистов и был положен в основу всей дальнейшей захватнической политики японского империализма.
Готовясь к захвату Северо-Восточного Китая, правительство Японии опасалось противодействия со стороны своих империалистических соперников. В такой обстановке многое зависело от выбора момента для агрессии.
В связи с углублением мирового экономического кризиса, начавшегося в 1929 г., японские империалисты решили, что наиболее благоприятный момент для развязывания вооруженной агрессии против Китая настал. Они рассчитывали на то, что западные державы, занятые устранением собственных экономических затруднений, вызванных кризисом, не смогут активно вмешаться в дальневосточные дела. Кроме того, правители Японии не без оснований полагали, что если их вторжение в Северо-Восточный Китай будет осуществлено под флагом подготовки плацдарма для войны с Советским Союзом, то они встретят не сопротивление, а поддержку со стороны других держав, и прежде всего США. Учтена была и предательская политика клики Чан Кайши, сосредоточившей все свое внимание на организации военных походов против освобожденных районов Китая, руководимых коммунистами.
Убедившись в том, что внешнеполитическая обстановка вполне благоприятствует развязыванию агрессии, японское правительство, чтобы обеспечить себе надежный тыл в войне, с яростью обрушилось на революционное движение в стране, на коммунистическую партию. Начиная с весны и по осень 1931 г. в Японии ежемесячно арестовывалось около 1500 человек, обвинявшихся в коммунистической деятельности 8). Всю страну захлестнула волна репрессий.
Коммунистическая партия Японии решительно разоблачала реакционную внутреннюю и внешнюю политику правительства. 16 июля 1931 г. коммунисты обратились с воззванием к японским, корейским и китайским рабочим и крестьянам. В нем говорилось, что японские империалисты, напуганные революционным движением, боятся совместного выступления трудящихся Японии, Кореи и Китая, поэтому они стремятся посеять национальную рознь и подорвать классовую солидарность трудящихся. Планируемый японским империализмом захват Маньчжурии, отмечала коммунистическая партия, направлен на превращение ее в японскую колонию и в плацдарм для нападения на СССР 9).
18 сентября 1931 г. в 10 часов вечера севернее Мукдена, на принадлежавшей Японии Южноманьчжурской железной дороге (ЮМЖД), произошел небольшой взрыв, организованный японской военщиной с провокационной целью. Этот взрыв, приписанный агрессорами китайским партизанам, и послужил предлогом для вторжения. В течение последовавших затем 48 часов японские империалисты захватили всю Южную Маньчжурию, включая Мукден. За три месяца они завершили оккупацию всей территории Северо-Восточного Китая. (См. карту № 2).
Быстрый успех японской военщины объяснялся тем, что она не встретила почти никакого организованного сопротивления. Как только началась агрессия, Чан Кайши отдал по телеграфу предательское распоряжение Чжан Сюэ-ляну - правителю Северо-Восточного Китая -«избегать расширения инцидента, решительно не допускать сопротивления» 10).
Расчеты японского правительства на то, что другие капиталистические державы не будут противодействовать его агрессии, ожидая нападения Японии на СССР, полностью оправдались. Государственный секретарь США писал по этому поводу: «Если кто-то спланировал «взрыв» в Маньчжурии с таким расчетом, чтобы быть свободным от вмешательства всего остального мира, то он, несомненно, удачно выбрал момент» 11). Он же писал после второй мировой войны: «...Гигантская борьба на Тихом океане, начавшаяся в Пирл-Харборе 7 декабря 1941 г., была логическим следствием событий в Маньчжурии. Теперь рубежи второй мировой войны отчетливо видны. Она прошла свой страшный путь от колеи железнодорожного пути близ Мукдена до действий двух бомбардировщиков над городами Хиросима и Нагасаки» 12).
Благоприятной для Японии с самого начала агрессии была также позиция Англии и Франции. Английская газета «Морнинг пост» 10 ноября 1931 г. писала: «Учитывая твердую линию Японии в Маньчжурии... мы должны быть благодарны ей за это и одобрить ее поведение».
Правящие круги США, Англии и Франции не собирались остаться в стороне от грабежа Китая, претендуя на свою долю в нем. В Париже на секретных совещаниях, в которых вместе с представителями Англии и Франции принял участие посол США в Лондоне Дауэс, обсуждался американский план создания «нейтральной зоны» в Южной Маньчжурии и занятия ее американскими, английскими и французскими войсками. Этот план давал возможность одним ударом решить несколько задач. Во-первых, «нейтральная зона» преграждала путь японским войскам на юг и гарантировала от их вторжения остальной Китай, в котором непосредственно были заинтересованы участники парижского совещания. Во-вторых, имелось в виду положить начало вооруженной интервенции международного империализма в Китае. В-третьих, американский план исходил из уверенности в том, что если японскую агрессию остановить на юге, то она сосредоточится на севере, т. е. против Советского Союза.
Однако план правительства США потерпел крах. Япония не согласилась на создание «нейтральной зоны», ускорив продвижение своих войск в южном направлении. Тогда Совет Лиги Наций, бесплодно обсуждавший маньчжурский вопрос в течение почти трех месяцев, 10 декабря 1931 г. сформировал комиссию под председательством англичанина Литтона для «расследования инцидента в Маньчжурии». В действительности эта комиссия должна была нащупать пути к сговору с Японией о полюбовном разделе Китая между империалистическими державами. Но Япония ни с кем не желала делить плоды своей агрессии, она готовилась отстаивать свои хищнические интересы любыми средствами.
Беспокоясь за судьбу империалистической политики «открытых дверей» в Маньчжурии, а также за интересы США во Внутреннем Китае, американское правительство 7 января 1932 г. направило ноты Японии и Китаю, в которых говорилось, что США отказываются признать любое японо-китайское соглашение, наносящее ущерб политике «открытых дверей» в Китае 13). Таким образом, США отказывались признать захват Маньчжурии Японией. Это было проявлением двуличной политики Соединенных Штатов: с одной стороны, они потворствовали японской агрессии, рассчитывая, что Япония нападет на СССР; с другой стороны, они были недовольны тем, что Япония решила покончить с политикой «открытых дверей» в Маньчжурии и во всем Китае и установить там свое монопольное господство. «Непризнание» японских захватов в Китае позволяло американской пропаганде изображать США «защитником» Китая от японской вооруженной агрессии и «другом» китайского народа. По более позднему лицемерному заявлению правительства США, эта позиция в маньчжурском вопросе являлась «основой американской политики» на Дальнем Востоке вплоть до нападения Японии на Пирл-Харбор 14).
В противоположность политике империализма Советский Союз и все международное коммунистическое и рабочее движение решительно осудили японскую агрессию и оказали моральную поддержку китайскому народу. 25 сентября 1931 г. газета «Правда» в передовой статье писала: «Трудящиеся СССР следят за борьбой в Китае с величайшим вниманием. Их сочувствие на стороне китайского народа». По всему Советскому Союзу прошли митинги и демонстрации протеста против японской агрессии в Китае.
6 февраля 1932 г. было опубликовано совместное воззвание коммунистических партий Германии, Франции, Англии, Чехословакии и Польши, в котором подчеркивалась необходимость защитить Китай от угрозы раздела его империалистическими державами, усилить международную пролетарскую помощь антиимпериалистическому движению китайского народа. Воззвание призывало рабочий класс буржуазного Запада к борьбе против попыток империалистов организовать антисоветский военный поход 15).
Оккупация Маньчжурии японскими войсками положила начало новому этапу национально-освободительной борьбы китайского народа. Революционные силы Китая во главе с коммунистической партией оказывали мужественное сопротивление захватчикам, вылившееся в партизанскую войну, которая охватила вскоре всю Маньчжурию.
В конце января 1932 г. японские войска начали военные действия в районе Шанхая, являвшегося центром иностранных капиталовложений в Китае. Здесь находилось большинство английских и американских фирм, проникших в китайскую промышленность и торговлю 16).
Против японских захватчиков поднялись вдохновляемые коммунистами рабочие Шанхая. Их пример увлек находившуюся в том же районе 19-ю китайскую армию, солдаты и часть офицеров которой отличались высоким национальным самосознанием. В боях против японских агрессоров рабочие и солдаты, все трудящееся население Шанхая проявили небывалый героизм. Мужественная борьба шанхайского пролетариата вызвала подъем национально-освободительного движения в Китае и оказала огромное влияние на народы Востока.
Правительство Чан Кайши, опасаясь, что освободительная борьба китайского народа перерастет в массовое движение против гоминдановской клики, пошло на сговор с Японией. 5 мая 1932 г. оно подписало соглашение с японским правительством о ликвидации шанхайского «инцидента» на основе взаимного вывода войск из этого района.
В то время как чанкайшисты продолжали идти по пути национального предательства, Коммунистическая партия Китая все шире развертывала борьбу за всенародный отпор японским империалистам. 14 апреля 1932 г. Временное центральное правительство освобожденных районов Китая официально объявило войну Японии, обратившись к народу страны с манифестом, в котором говорилось: «Временное центральное правительство Китайской советской республики официально объявляет войну Японии и становится во главе китайской рабоче-крестьянской Красной армии и широких угнетенных масс для того, чтобы в процессе национально-революционной войны изгнать японский империализм из Китая, чтобы бороться против раздела Китая между империалистами всех стран, чтобы добиться полного освобождения и самостоятельности китайской нации» 17). Одновременно Временное центральное правительство опубликовало декларацию, предлагая свое сотрудничество любому китайскому вооруженному отряду для совместного отпора японским и другим колонизаторам. Но гоминдановцы остались глухи к этим призывам.
Предательская политика гоминьдана облегчила правящим кругам Японии осуществление их планов. Маньчжурия была отделена ими от остального Китая и 9 марта 1932 г. объявлена новым государством под названием Маньчжоу-го. Японские монополии установили здесь свое полное экономическое и политическое господство. Вскоре правительство Японии подписало с Маньчжоу-го договор о военном союзе.
Комиссия Литтона после длительной работы в Маньчжурии представила в начале октября 1932 г. свой доклад Лиге Наций. Проникнутый идеологией колониализма, доклад осуждал антияпонское движение китайского народа. Однако авторы этого документа вынуждены были признать, что Маньчжурия является неотъемлемой частью Китая и что Япония нарушила свои международные обязательства. 24 декабря 1932 г. Ассамблея Лиги Наций одобрила доклад Литтона.
Япония отказалась согласиться с решением Лиги Наций, что вызвало обострение империалистических противоречий. В конце февраля 1933 г. Ассамблея Лиги Наций приняла новую резолюцию, в которой требовала вывести японские войска из Маньчжурии. Последняя должна была получить широкую автономию, оставаясь частью Китая. Вместе с тем резолюция принимала во внимание «особые интересы» Японии в Маньчжурии. Япония ответила на эту резолюцию дальнейшим расширением агрессии. Она захватила провинцию Северного Китая Жэхэ и присоединила ее к Маньчжоу-го. Чтобы окончательно развязать себе руки для продолжения агрессии, Япония 27 марта 1933 г. вышла из Лиги Наций.
Отторгнув Маньчжурию, японские империалисты начали подготавливать плацдарм для захвата всего Китая и войны против Советского Союза. На территории Маньчжоу-го спешно строились аэродромы, казармы, военные склады, стратегические железные дороги. В 1931 г. общая протяженность железных дорог в Северо-Восточном Китае равнялась 6140 километрам, включая Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД), а в 1936 г. она достигла 8336 километров 18). В 1931 г. здесь имелось всего 5 аэродромов, а к 1936 г. было создано еще 38 новых аэродромов 19).
Такая же подготовка велась японской военщиной и в Корее, которая после захвата Маньчжурии стала тыловой базой снабжения Квантунской армии.
Одновременно японское правительство увеличивало численность своих вооруженных сил. Если на 1 января 1932 г. Квантунская армия насчитывала 50 тыс. человек, что составляло 20 процентов всех японских войск, то к 1 января 1937 г. она увеличилась более чем в 5 раз 20).
Ускоренными темпами росло вооружение Квантунской армии. На 1 января 1932 г. она располагала 40 танками, 300 орудиями, 180 самолетами, а к 1 января 1937 г на ее вооружении уже находилось 439 танков, 1193 орудия и 500 самолетов 21).
В ответ на действия Японии США и Англия усилили свои вооружения на Тихом океане. Конфликт между этими странами и Японией стал еще более чреват войной. Так на Дальнем Востоке, в бассейне Тихого океана, возник опасный очаг второй мировой войны, усугубилась и угроза японского нападения на СССР с маньчжурского плацдарма,
В одном из документов генерального штаба японской армии, относящемся еще к весне 1931 г., указывалось на необходимость «произвести общий обзор районов Северной Маньчжурии», а также Северной Кореи, чтобы выяснить возможность осуществления планов «ОЦУ» и «ХЕЙ» 22). Шифром «ОЦУ» был обозначен план войны против СССР, а «ХЕЙ» - план войны против Китая.
Для того чтобы преградить путь японской агрессии, Коммунистическая партия и Советское правительство провели ряд неотложных мер по укреплению обороны Дальнего Востока, включавших заселение Дальнего Востока и развитие его экономики, перебазирование части Вооруженных Сил СССР к границам Маньчжурии и Кореи, создание укрепленных районов и установление береговых батарей. Эти меры сыграли важную роль в предотвращении планируемого нападения на СССР.
Советское правительство укрепляло отношения с Китаем, оказывая ему моральную поддержку против японской агрессии. 12 декабря 1932 г. по инициативе СССР были восстановлены дипломатические отношения с Китаем, прерванные ранее из-за антисоветских провокаций Чан Кайши. По случаю восстановления дипломатических отношений с Китаем Советское правительство заявило: «Народы СССР относились и относятся с величайшей симпатией к китайскому народу, к его стремлению сохранить его независимость и суверенитет и к достижению международного равноправия... Этими же чувствами... продиктовано сегодняшнее восстановление отношений» 23).
Стремясь улучшить отношения с Японией и укрепить мир на Дальнем Востоке, Советское правительство 31 декабря 1931 г. предложило находившемуся проездом в Москве министру иностранных дел Японии Ёсидзава заключить договор о ненападении. Японское правительство долго тянуло с ответом и наконец в ноте от 13 декабря 1932 г. сообщило о своем нежелании заключить с СССР такой договор. При этом японское правительство мотивировало свой отказ тем, что «в данном случае время еще не созрело для формального начала переговоров» 24). Истинная же причина отказа заключалась в том, что, готовясь к нападению на СССР, японские империалисты не хотели брать на себя обязательства, которые в какой-то мере лишили бы их свободы действий.
Учитывая не прекращавшиеся провокации японской военщины на КВЖД и желая лишить японских империалистов всякого повода начать войну, Советский Союз предложил Японии в июне 1933 г. приобрести эту дорогу, причем СССР ограничивался лишь частью ее стоимости - суммой в 250 млн. иен. Правительство Японии соглашалось уплатить 50 млн. иен. Переговоры затянулись почти на два года. Только 23 марта 1935 г. было подписано соглашение о приобретении дороги властями Маньчжоу-го за 140 млн. иен. Эта сумма значительно уступала тем средствам, которые в свое время были вложены царским правительством за счет народов России в строительство КВЖД.
События в Маньчжурии свидетельствовали о том, что японский империализм активно включился в борьбу за передел мира. Обострение международных отношений в бассейне Тихого океана явилось следствием закона неравномерного развития капитализма и привело к образованию первого очага новой мировой войны. Конечно, буржуазной историографии невыгодно вскрывать подлинные причины войн. Вот почему Черчилль пишет о Дальнем Востоке: «События здесь приняли такой же катастрофический оборот, как и в Европе, и причиной (подчеркнуто нами.- Ред.) этого послужил все тот же паралич мыслей и действий, поразивший руководителей бывших и будущих союзников» 25).
Действительные причины развития событий на Дальнем Востоке заключались не только в недостатках мышления государственных деятелей, а и в самой природе капитализма. Свойственные ему закономерности вели на Дальнем Востоке к новой империалистической войне за передел мира, за господство на Тихом океане.

Примечания:

1) В. И Ленин. Соч., т. 27, стр. 332.
2) В. И. Ленин. Соч., т. 31, стр. 435.
3) Цинь Бэнь-ли. История экономической агрессии американского империализма в Китаес М., Изд-во иностранной литературы, 1951, стр. 70.
4) См. там же, стр. 72.
5) История войны на Тихом океане. Т. 1. М., Изд-во иностранной литературы, 1957, стр. 338-339.
6) Маньчжурией называли в те годы Северо-Восточный Китай.
7) История войны на Тихом океане, т. 1, стр. 344.
8) См. «Правда», 5 октября 1931 г.
9) См. «Правда», 27 сентября 1931 г.
10) Лю Да-нянь. История американской агрессии в Китае. M , Изд-во иностранной литературы, 1951, стр. 107.
11) Г. Л. Стимсон. Дальневосточный кризис. M , Соцэкгиз, 1938, стр. 5
12) Henry L. S 11 m s о n and Me George B u n d у. On Active Service m Peace and War. New York, 1948, pp. 220-221.
13) См. Г. Л. Стимсон. Дальневосточный кризис, стр. 66.
14) См. United States Relations with China. U. S. Government Printing office, 1949, p. 15.
15) См. «The Daily Worker», February 6, 1932.
16) См. C. F. R em er. Foreign Investments in China. New York, 1933, pp. 282-283.
17) «Мао Цзэ-дун. Биографический очерк». М., Госполитиздат, 1939, стр. 58.
18) См. АВП СССР. Материалы Токийского процесса, ф. 436 б, оп. 2, д. 16, л. 269.
19) См. там же, л. 272.
20) См. там ж е, л. 251.
21) См АВП СССР. Материалы Токийского процесса, ф. 436 б, оп. 2, д. 16. л. 252.
22) См. там же, лл. 180-181.
23) «Известия», 13 декабря 1932 г.
24) АВП СССР, ф. 0146, оп. 16, д. 568, л. 78.
25) W. Church i I 1. The Second World War. Vol. I. London, 1955, p. 78.

Ночью 7 июля 1937 г. севернее моста Лугоуцяо, близ Пекина, возникла перестрелка между китайскими солдатами и японскими военнослужащими из состава так называемой «гарнизонной армии в Китае». Согласно японской версии, это был инцидент, который якобы по вине китайской стороны был расширен до масштабов войны. Однако японские документы свидетельствуют о том, что японское военно-политическое руководство использовало эти события для реализации существовавших в Японии планов захвата Китая.

В середине 30-х годов японский генеральный штаб армии приступил к планированию операции по овладению Северным Китаем. В 1935 г. один из таких планов предусматривал сформировать специальную армию, которая включала бы японскую «гарнизонную армию в Китае, одну бригаду из Квантунской армии и три дивизии из состава сухопутных сил в метрополии и Корее, которые должны были овладеть Пекином и Тяньцзинем 31 .

В августе 1936 г. японское правительство разработало программу установления господства Японии в Восточной Азии и районе стран южных морей. Политические цели империи были сформулированы в документе «Основные принципы государственной политики», в котором провозглашалось превращение Японии «номинально и фактически в стабилизирующую силу в Восточной Азии». Одновременно была принята программа покорения Северного Китая, где говорилось, что «в данном районе необходимо создать антикоммунистическую, проманьчжурскую зону, стремиться к приобретению стратегических ресурсов и расширению транспортных сооружений…» 32 Это полностью отвечало целям и задачам, изложенным в меморандуме Танаки.

Хотя в этих документах отмечалось, что желательно по возможности добиться целей «мирными средствами», в Японии сознавали, что дальнейшая экспансия на Азиатский континент может вызвать сопротивление великих держав. В связи с этим было принято решение об активизации подготовки к войне на двух направлениях: северном – против СССР и южном – против США, Великобритании, Франции и Голландии. В пересмотренном в 1936 г. «Курсе на оборону империи», а также в документе «Программа использования вооруженных сил» главными потенциальными противниками Японии определялись США и СССР, следующими по важности – Китай и Великобритания 33 .

В Токио считали, что Китай не сможет оказать серьезного сопротивления Японии и легко станет ее добычей. Поэтому в планах Японии на овладение Китаем выделялась лишь часть вооруженных сил империи. Разработанный в 1936–1937 гг. генеральным штабом армии план войны в Китае «Хэй» предусматривал силами пяти (в зависимости от обстановки – трех) пехотных дивизий оккупировать Северный Китай. В Центральном Китае должны были действовать пять, а в Южном Китае – одна японская дивизия. В результате наступательных операций намечалось в качестве опорных пунктов захватить китайские города Тяньцзинь, Пекин, Шанхай, Ханчжоу, Фучжоу, Сямэнь и Шаньтоу. Считалось, что, овладев этими городами и прилегающими к ним районами, Япония сможет контролировать всю китайскую территорию 34 . Захват всего Китая намечалось осуществить за два-три месяца 35 .

Оккупация всего Китая означала серьезное нарушение интересов западных держав в этой стране. Китайский рынок имел важное значение для экономики США. По сравнению с 1929 г. общий экспорт США в 1937 г. сократился на 34 процента 36 . В обстановке падения спроса на американские товары в Европе монополии США все в большей степени стремились к расширению дальневосточных рынков. Если к концу 1930 г. капиталовложения США в Китае составляли 196,8 млн долларов, то в 1936 г. они уже достигли 342,7 млн долларов. Удельный вес США во внешней торговле Китая в 1936 г. составлял 22,7 процента 37 .

Еще большей была заинтересованность в Китае Великобритании, которая, как известно, начала экспансию на Азиатский материк гораздо раньше других стран. Она имела здесь большие капиталовложения в железнодорожном транспорте, морских перевозках, связи, банковском деле. К 1936 г. инвестиции Великобритании в Китае составляли 1141 млн долларов 38 . Широкое проникновение в китайскую экономику привело в 30-е годы к углублению как экономического, так и политического сотрудничества Великобритании с Китаем.

Как уже отмечалось, в Токио понимали, что обострение соперничества в борьбе за Китай создавало опасность вооруженного столкновения с США и Великобританией. Готовясь к новым захватам китайской территории, японские лидеры стремились избежать такого развития событий. В середине 30-х годов в Японии была развернута шумная пропагандистская кампания под лозунгами «борьбы с коммунистической опасностью», «агрессивности большевистской России», «кризиса обороны Японии». В начале 1936 г. премьер-министр Японии Хирота заявил в парламенте, что самой большой проблемой на Дальнем Востоке является борьба с «угрозой коммунизма» 39 . В Токио считали, что антикоммунистический и антисоветский характер планов расширения экспансии на Азиатский континент, как и во времена захвата Маньчжурии, будет способствовать тому, что западные державы, в первую очередь США и Великобритания, вновь не окажут сопротивления японской агрессии в Китае.

Однако, поскольку на сей раз речь шла об овладении Японией Центральным и Южным Китаем, где были сосредоточены основные интересы США и Великобритании, требовалась более гибкая политика, обеспечивающая невмешательство в войну этих держав. Военно-морское министерство и главный морской штаб (гунрэйбу), 16 апреля 1936 г. представили правительству «Предложения по вопросу внешней политики».

В документе рекомендовалось, «воспользовавшись сложной ситуацией в Европе и ослаблением позиций Великобритании в Азии, установить тесные связи с английскими колониями, чтобы они удерживали англичан от проведения антияпонской политики». США предлагалось «обратить самое серьезное внимание на увеличение мощи (Японии), вынуждая Америку признать позиции Японии в Восточной Азии, а с другой стороны, установить с США дружественные отношения на основе экономической взаимозависимости» 40 .

Как показали последующие события, расчеты Японии в значительной степени оправдались. Нельзя сказать, чтобы в США не видели опасностей своим позициям в Китае, которые повлечет за собой расширение японской агрессии. Посол Дж. Грю телеграфировал 14 июля 1937 г. в госдепартамент: «Одной из основных целей внешней политики Японии является устранение влияния западных держав как фактора дальневосточной политики, особенно как фактора в отношениях между Китаем и Японией» 41 . Тем не менее правительство США считало, что в конце концов с японцами удастся договориться. Об этом свидетельствует переписка американских послов в Китае и Японии с госдепартаментом США. Дж. Грю в телеграмме от 27 августа 1937 г. писал: «Мы полностью согласны с мнением (посла США в Китае Джонсона. – А. К. ), что любая попытка Соединенных Штатов воспрепятствовать развитию японской политики в Китае путем демонстрации нашего осуждения не даст полезного эффекта. Если мы будем осуществлять нажим, это приведет к ликвидации тех элементов дружбы между Японией и США, которые накопились и накапливаются в результате тактики, методов и способов поведения нашего правительства, используемых в отношении нынешнего конфликта» 42 . Посол рекомендовал правительству США «избегать вовлечения в войну, решительно защищать жизнь, имущество и права американских граждан (в Китае), продолжать политику строгого нейтралитета, сохранять с обеими воюющими странами отношения традиционной дружбы». При этом подчеркивалась необходимость «предпринять особые шаги к укреплению наших отношений с Японией». Грю считал, что политика «умиротворения» будет оценена японцами, которые «не забывают применявшиеся нами во время маньчжурских событий методы» 43 .

Предложения посла совпадали с позицией Вашингтона. В ответной телеграмме от 28 августа госсекретарь США дал положительную оценку точки зрения Грю 44 . О том, что правительство США не желает поддерживать жертву агрессии, оно заявило практически сразу после начала боевых действий Японии в Китае. 16 июля 1937 г. было опубликовано заявление государственного секретаря США К. Хэлла, в котором прямо давалось понять, что Америка не намерена активно противодействовать агрессивным акциям Японии в Китае. В заявлении говорилось: «Мы воздерживаемся от вступления в союзы и вовлечения в принятие обязательств…» Не делая разницы между агрессором и его жертвой, Хэлл призывал правительства Японии и Китая «к сдержанности в интересах мира во всем мире». Для того чтобы у японцев не осталось никаких сомнений в позиции США, американское правительство дало указание своему послу в Токио сообщить японскому министру иностранных дел о том, что США «желают избежать малейшего вмешательства» 45 .

В Лондоне сообщения о начале Японией нового этапа войны вызвали тревогу. Английское правительство острее ощущало непредсказуемые последствия своих уступок Японии. Заместитель наркома иностранных дел СССР Б. С. Стомоняков отмечал 29 июля 1937 г.: «Хотя, судя по всем сведениям, Англия встревожена японской агрессией в Северном Китае, я убежден, что она несет значительную ответственность за эту агрессию… В переговорах с английским правительством в Лондоне она (Япония) почерпнула убеждение, что Англия не окажет сопротивления ее новой агрессии в Северном Китае» 46 . Позже, в конце сентября, он писал полпреду СССР в Японии М. М. Славуцкому: «Мы точно осведомлены о том, что Япония, перед тем как прибегнуть к новым военным действиям в Китае, а также после этого, делала и делает большие усилия, чтобы смягчить свои отношения с Англией и договориться с ней по ряду спорных вопросов, включая и вопрос о разделе сфер влияния в Китае. После начала военных действий официальные переговоры в Лондоне были прекращены, однако неофициальные разговоры продолжались. Попыткам договориться содействовали и содействуют те круги консерваторов, которые являются сторонниками необходимости договориться во что бы то ни стало с фашистскими государствами, не останавливаясь даже перед более или менее серьезными уступками за счет империалистических интересов Великобритании» 47 .

Стремясь обезопасить свои весьма уязвимые в создавшейся обстановке интересы в Китае, правительство Великобритании пыталось привлечь США к совместному выступлению трех держав – Великобритании, Франции, США. Английский министр иностранных дел А. Иден писал, что «без США Англия едва ли сможет пойти дальше платонических демаршей перед японским правительством» 48 . Однако, видя нежелание США противодействовать японской экспансии, английское правительство стало склоняться к тому, чтобы найти какой-то компромисс с Японией. В одном из своих писем американскому президенту Чемберлен рассуждал: «Для того чтобы ослабить угрозу со стороны Германии, мы рассчитываем на помощь США. Изолированная, лишенная помощи Великобритания хотела бы избежать одновременного возникновения проблем в Европе и на Дальнем Востоке. Поэтому не стоит ли нам постараться достичь согласия с Японией?» 49

В сентябре 1937 г. послом Великобритании в Токио был направлен Р. Крейги, известный своей приверженностью политике умиротворения. Основной смысл его рекомендаций правительству сводился к тому, что решительные действия западных держав в отношении Японии лишь приведут к повышению роли военных в японской политике, а значит, усилению воинственности этого государства.

Не проявляла активности в вопросе организации коллективных действий против Японии и Франция, также ожидавшая вовлечения Японии в войну против СССР. 26 августа 1937 г. министр иностранных дел Франции Дельбос в беседе с послом США в Париже Буллитом заявил, что, «по его мнению, японское наступление в конечном итоге направлено не против Китая, а против СССР. Японцы желают захватить железную дорогу от Тяньцзиня до Бейпина (Пекина) и Калгана (Чжанцзякоу) для того, чтобы подготовить наступление на Транссибирскую железную дорогу в районе озера Байкал и против Внутренней и Внешней Монголии». В ожидании этих событий Дельбос рекомендовал, чтобы правительства западных держав способствовали разрешению японо-китайского конфликта невоенными средствами 50 .

Тем временем японская армия быстро продвигалась в глубь Северного Китая. В августе японцы открыли фронт в Центральном Китае, 13 августа при поддержке авиации и флота начали наступление на Шанхай, создали угрозу столице Китая – Нанкину. США ответили на вторжение японских войск в Центральный Китай отправкой в Шанхай контингента американских моряков численностью 1200 человек. Одновременно послы США, Великобритании и Франции по поручению своих правительств предложили Японии и Китаю превратить Шанхай в нейтральную зону. Японцы, по существу, игнорировали эти и последующие акции западных держав.

Политика попустительства агрессору создавала крайне тяжелое положение для Китая, грозившее потерей его самостоятельности. Во время многочисленных встреч с американскими и английскими дипломатами в Китае Чан Кайши убеждал их, что единственный путь остановить японскую агрессию – это совместные действия США, Великобритании и других государств. При этом он, с одной стороны, указывал на перспективу серьезного нарушения их интересов в Китае, а с другой – взывал к моральным обязательствам, которые западные державы возложили на себя, подписав Вашингтонский договор 1922 г., декларировавший «независимость» и «целостность» Китая. Чан Кайши настойчиво призывал к сотрудничеству западных держав «теперь и незамедлительно» с тем, чтобы добиться прекращения японской агрессии. Однако западные державы, не желая сколько-нибудь серьезно задевать Японию, по существу, оставляли Китай наедине с агрессором.

В начале августа министр иностранных дел Китая Ван Чунхой следующим образом характеризовал позиции западных держав:

«1. Америка – полное невмешательство и отказ от какой-либо коллективной акции.

2. Англия старается удержать Японию от дальнейшей агрессии в Китае. В Токио Англия сделала «дружественные» представления японскому правительству. Во всяком случае Англия заявила Японии, что всякие переговоры между ними прекращаются…

3. Франция относится наиболее дружественно к Китаю, но не может решиться ни на какую акцию без Америки» 51 .

Планируя войну в Китае, японские лидеры весьма опасались распространения на Японию принятого конгрессом США в 1935 г. закона о нейтралитете, ограничивавшего экспорт военных материалов в воюющие страны. Незадолго до вторжения японских войск в Северный Китай 29 апреля 1937 г. этот закон был расширен и дополнен. Президенту США предоставлялось право запрещать экспорт оружия и военного снаряжения в находящиеся в состоянии войны государства. При этом введенное законодательство не предусматривало запрета на вывоз из США в воюющие страны стратегического сырья.

Поставки из США стратегического сырья и материалов имели жизненно важное значение для Японии. В 1937 г. на США приходилась одна треть всего импорта Японии. Как указывают японские историки, «Америка находилась в положении, позволявшем определять судьбу японской экономики» 52 .

Профессор О. Б. Рахманин в своем недавнем труде отмечает: «Со стороны США фактическое пособничество Японии выразилось в проведении так называемой политики «нейтралитета»… В первую очередь от этого пострадал Китай» 53 .

Стремясь обойти американский закон о нейтралитете, японское правительство сознательно не объявляло Китаю войну, упорно выдавая свою агрессию как «инцидент». В официальном заявлении японского правительства от 15 августа 1937 г. говорилось, что военные действия японских вооруженных сил в Северном Китае следует рассматривать лишь как «наказание за жестокости китайской армии с целью побудить нанкинское правительство к признанию своей вины».

В свою очередь монополии США всемерно противились признанию американским правительством «состояния войны» в Китае и распространению на Японию закона о нейтралитете. Война Японии в Китае позволяла американскому крупному бизнесу извлекать из нее огромные барыши. В 1937 г. поставки из США в Японию выросли в 2–3 раза. При этом, если по сравнению с 1936 г. весь американский экспорт в эту страну увеличился в 1937 г. на 41 процент, экспорт военных материалов на тот же период возрос на 124 процента. Военные материалы составляли 58,5 процента от общего экспорта США в Японию 54 . Американский экспорт в Японию увеличился в 1937 г. по сравнению с предыдущим «мирным» годом в следующих размерах: по железному и стальному лому – в 2,7 раза, самолетам и запчастям к ним – в 2,5 раза, металлообрабатывающим станкам – в 3,5 раза, сырой нефти – в 2,5 раза, бензину – в 1,5 раза, меди – в 2,4 раза, свинцу – в 1,1 раза, чугуну и стали – в 16,3 раза 55 .

О подлинном смысле «применения» США закона о нейтралитете в японо-китайской войне свидетельствует заявление американского сенатора Швеленбаха, который говорил: «Ни у кого не может быть сомнения в том, что мы активно участвуем в войне, которую Япония ведет в Китае. Получается так, что поведение японцев можно рассматривать как более честное, чем наше. Они, по крайней мере, посылают своих людей, которые рискуют быть убитыми. Мы не рискуем своими жизнями в этой войне. Все, что мы делаем, – это посылаем наши товары и материалы, которые они требуют для военных целей, и получаем за это прибыль» 56 .

Столь явная прояпонская политика встречала возраставшее осуждение широких кругов американской общественности, среди которой росло число сторонников объявления экономического бойкота Японии. Учитывая это, а также стремясь ограничить японское наступление на интересы США, американская администрация была вынуждена прибегнуть к словесному осуждению Японии. 5 октября 1937 г. президент США Ф. Рузвельт выступил в Чикаго с речью, в которой призвал к организации «карантина» против агрессоров. Однако этот демарш не был подкреплен какими-либо существенными действиями. В речи заявлялось о стремлении американского правительства оставаться вне войны. «Мы примем меры, которые сведут к минимуму риск вовлечения (в войну)» 57 , – подчеркнул президент.

Последствия были трагичны для Китая. 12 ноября 1937 г. силами 150-тысячной ударной группировки японцы захватили Шанхай. Через месяц они ворвались в столицу – Нанкин, где учинили кровавую резню мирных жителей.

Среди великих держав только Советский Союз оказал Китаю поддержку, заключив с ним 21 августа 1937 г. договор о ненападении. Заключение этого договора не ограничивалось лишь обязательствами не совершать агрессивных действий друг против друга. Это было, по сути дела, соглашение о взаимопомощи в борьбе с японскими интервентами 58 . 23 июля 1937 г. Ван Чунхой с горечью говорил послу СССР в Китае Д. В. Богомолову: «Мы все время слишком много надеялись на Англию и Америку, теперь я приму все меры к улучшению советско-китайских отношений» 59 .

Следует отметить, что в США и других западных странах были недовольны заключением советско-китайского договора о ненападении. Считалось, что он нанес удар по планам Токио, предусматривавшим включение Китая в «антикоминтерновский блок» 60 .

О решимости советского правительства воспрепятствовать японской агрессии, противопоставить ей объединенные силы ведущих стран мира свидетельствовала позиция, занятая СССР в Лиге Наций. В речи советского представителя 21 сентября 1937 г. отмечалось: «На Азиатском материке без объявления войны, без всякого повода и оправдания одно государство нападает на другое – Китай, наводняет его 100-тысячными армиями, блокирует его берега, парализует торговлю в одном из крупнейших мировых коммерческих центров. И мы находимся, по-видимому, лишь в начале этих действий, продолжение и конец которых не поддаются еще учету…» 61

В Лиге Наций, а затем на открывшейся 3 ноября 1937 г. в Брюсселе специальной международной конференции советские представители требовали принятия конкретных мер по пресечению японской агрессии. Советский Союз предложил в соответствии со статьей 16 Устава Лиги Наций применить против Японии коллективные санкции, вплоть до военных. Однако представители западных держав сделали все, чтобы это предложение было отклонено. Отвергнуто было и поддержанное Советским Союзом предложение Китая о применении против Японии экономических санкций. Определяющей на конференции в Брюсселе была позиция США, которая, по словам государственного секретаря США Хэлла, состояла в том, что «вопрос о методах давления на Японию не входит в задачу данной конференции» 62 .

Отказываясь от предлагавшихся СССР коллективных мер по обузданию японских интервентов, западные державы стремились подтолкнуть Советский Союз на самостоятельное выступление против Японии, ссылаясь на то, что он-де является соседом Китая. Во время брюссельской конференции западные представители явно в провокационной манере заявляли, что «лучшим средством сделать Японию сговорчивее было бы послать несколько сот советских самолетов попугать Токио» 63 . Было очевидно, что вовлечение СССР в японо-китайскую войну рассматривалось западными державами как наилучшее развитие событий, ибо это означало бы отвлечение внимания Японии от Центрального и Южного Китая.